Приложение 2

Такой страстный коллекционер, каким был отец, постоянно ищущий, что спасти для будущей истории, – не мог равнодушно видеть, как гибнут архивы времен польского восстания. И ведь не мог же он создать музей «памяти восстания 1663 г.». Естественно, чтобы сохранить эти бумаги, надо было их посвятить памяти Муравьева.

Приведу некоторые интересные записи из «Заметок» отца о создании музея им. Муравьева.

1894 г. 3 ноября. «…Я никогда не был поклонником Муравьева, но и не отрицал его заслуг…»

1895 г. 9 июня. «…Право, как ни жесток и суров был Муравьев, но в нем была сила веры в свои убеждения, энергия, честность, храбрость, отсутствие карьеризма…»

«…Но монумент Муравьеву надо было повременить ставить. Нет ничего более бестактного, как постановка этого монумента против католического собора…»

В 1896 г. 24 авг. «…На первом заседании членов комиссии по устройству музея в память Муравьева я указал на безобразную кучу бумаг, валявшуюся на чердаке над конюшней, и повел их туда. Надо было видеть лица пришедших. Взяли на выбор из кучи бумаг дело, и это оказалось бумаги по процессам 1863 г. … А эти бумаги брались на растопки, и сколько же здесь за 20 лет погибло ценных документов. И что можно было спасти для потомства!..»

1898 г. 23 сент. «…Провожу по 4 часа на холоде, на чердаке над конюшнями, вдыхая ядовитую пыль, кашляя, чихая, но вытаскиваю интересные документы».

1898 г. 6 ноября. «…Вчера толковал с одним поляком, разъяснял ему значение Муравьевского музея. Для толпы не понятно значение таких музеев, где собираются все «за» и «против» для истории будущего, время для которого еще не наступило. Поляк спросил меня: «А вы приняли бы в музей виселицу и веревку, повешенного в 1863 г.?» – «Отчего же нет! Если б, например, это была бы виселица и веревка Сераковского!»

1986 г. 7 авг. «…С каким восторгом я смотрю на собранные мною документы, осознавая, что мне не суждено воспользоваться ими, так как для этого нужно свободное время и спокойная душа, а у меня нет ни того, ни другого… Я верю, что к моим сокровищам еще придет труженик-историк и этот, неизвестный мне друг, удивится, откуда черпал я нравственные и физические силы для архивных раскопок, я, который мог бы устроить жизнь свою только в роскоши и ничегонеделании. Быть может хоть этот друг помянет меня теплым словом. А пока я только собираю и собираю в этом несчастном С. Западном крае, где если не спасешь документы сегодня, то завтра они погибнут бесследно… и детки мои – я в том уверен, простят меня за то, что я не накопил денег, а употребил их на покупку старинных рукописей…»

1900 г. 30 сент. «… Ездил в Гродну и был у писательницы Э. Ожешко-Нагорской слабой телом, но бодрой духом. Имел с ней интересный разговор о Муравьеве, Муравьевском музее и т. п.

Она устроила мне допрос, начав его вопросом, правда ли, что я инициатор Муравьевского музея и как примирить это с моим писательством и гуманно-либеральным направлением? …С той же откровенностью, с какой мне задан был вопрос, я ответил Г-же Ожешко, объяснив ей, что я участвовал в создании музея, не как политический деятель, а как ученый, археолог, спасающий старину к кому бы она не относилась – к Муравьеву, Костюшко и другим. Время настоящей, беспристрастной истории Муравьевской эпохи не наступило еще, и я счастлив, что спас для Муравьевского музея все, что мог «за» и «против» Муравьева».

1909 г. 30 июня. «Я уважаю Муравьева за его любовь к России, за определенность его мировоззрения, за железную энергию… Но я уважаю и таких же бывших врагов России из польского лагеря. Мне противен поляк, не любящий свою Родину-Польшу, не мечтающий о ее возрождении…»

«…Репин прислал мне ругательное письмо за мои труды по Муравьевскому музею. Но в день 9-го января в С.-Петербурге перебили более своих, чем Муравьев повстанцев». (12 янв.1905 г.).

«…Репин осуждает и ненавидит архивные работы, но история пишется не в мастерских художника, а архивными тружениками…» (13 янв. 1907 г.).

От Вологодского губернатора идут ко мне в коллекцию плети и ремни. Я хочу создать такую коллекцию орудий наказаний, чтобы наши современники содрогались, вспоминая о былом и сравнивая с настоящим… Да, моя коллекция сослужит таки службу идеям гуманности! Собираю ее с восторгом и глубокой верой в пользу…»

* * *

Если смотреть на создание музеев как на сохранение свидетельств истории, то осуждать А. В. Жиркевича за создание музея им. Муравьева не следует. И жаль, что все собранные им документы, вероятно, погибли…

Хочется надеяться, что когда-нибудь на труды отца по созданию музея им. Муравьева посмотрят беспристрастно.

Т. А. Жиркевич.