В военно-судном ведомстве Александр Владимирович Жиркевич, вероятно, был одним из немногих, горячо сочувствующих заключенным, особенно «арестантам-солдатикам», как особо бесправным. Несмотря на тяжесть проступков, он видел в каждом заключенном страдающего человека. Не все сослуживцы разделяли подобное отношение к арестантам, называя это «донкихотством»… Однажды, почувствовав, что начинает привыкать к ежедневной служебной рутине, он записал в дневнике:

«Господи! Дай силы для борьбы! Не всели в меня привычку к чужому страданию! Разбей мое сердце в тот миг, когда умрет в нем сострадание к судимому ближнему!» (1894 г.)

Эти качества ценил в нем Анатолий Федорович Кони, выдающийся русский юрист (1844-1927):

«<…> Вы живой человек с отзывчивой душой и, конечно, можете многое «человеческое» внести в Вашу деятельность» (из письма А. Ф. Кони А. В. Жиркевичу от 15 июня 1908 г.)

Неизменное сочувствие обвиняемым сопровождало его на всех ступенях службы. За филантропическую, милосердную, а вместе с тем, и правозащитную деятельность многие называли его «последователем д-ра Гааза»…

Александр Владимирович прошел путь (1888-1908) от защитника, помощника прокурора, следователя до военного судьи. Выйдя в отставку в знак протеста против усиления мер наказания, он становится общественным попечителем мест заключения и гауптвахт, где продолжает бороться за улучшение быта и содержания заключенных.

В 1912 году Жиркевич издает книги: «Пасынки военной службы» (Вильна. 1912) и «Гауптвахты России должны быть немедленно же преобразованы…» (Вильна. 1913 ).

В годы Первой мировой войны подопечными Александра Владимировича становятся раненые, которых он, будучи к тому времени генерал-майором в отставке, ежедневно навещает. После революционных событий семнадцатого года Александр Владимирович продолжает находить привычные для себя занятия. Страницы Симбирского дневника сохранили трогательные, горестные и поучительные истории той эпохи.

Ниже приводятся докладные записки, связанные с одним из эпизодов служебной деятельности Жиркевича 1898 года. Дело состояло в следующем:

По долгу службы Александру Владимировичу было поручено разобраться с обнаруженным в камере заключенных подкопом для готовящегося побега. Вместо того, чтобы заниматься дознанием, искать виновных, Жиркевич в докладной записке разбирает ужасающие условия быта и содержания заключенных. В камере грязь, вши, клопы, текущая параша, ужасный воздух, помещение не проветривается. Кроме подследственных, тут же находятся и уже осужденные за убийство. Больные сифилисом спят на одних нарах со здоровыми. Никаких книг, никаких развлечений. Жиркевич связывается с комендантом гауптвахты с целью улучшить быт заключенных. Пишет большое «послание» и направляет его через Штаб Военного Округа Командующему войсками. «В результате гауптвахту почистили, урегулировали вопрос с баней, с посещением врачей…» («Пасынки военной службы». Вильна. 1912 г.).

Завершает блок документов Памятная записка к истории ухода Жиркевича в отставку (находится в семейном архиве).

СОДЕРЖАНИЕ:

• Из судебной практики А. В. Жиркевича (по страницам дневника)
• Из следственных документов полковника А. В. Жиркевича. Постановление № X
• О необходимости изменить нравственную и материальную стороны быта военных арестантов. Памятная записка
• Отзыв протопресвитера военного и морского духовенства
• Послужной список А. В. Жиркевича
  
• Памятная записка А. В. Жиркевича к истории его ухода в 1908 г. из военно-судебного ведомства