Отзыв протопресвитера военного и морского духовенства

Протопресвитер Военного
и морского духовенства.
12 сентября 1901 г. № 11009.
С. Петербург, Воскресенский пр., № 18

Его высокопревосходительству
г. Военному министру

Вашему высокопревосходительству угодно было препроводить мне на рассмотрение и заключение памятную записку военного следователя Виленского военного округа полковника Жиркевича «О необходимости изменить нравственную и материальную сторону быта военных арестантов».

Ознакомленный частью личными наблюдениями, а главным образом сообщением подведомых мне священников с бытом военных арестантов, имею честь вашему высокопревосходительству представить по означенному весьма важному вопросу следующее:

Памятная записка военного следователя Виленского военного округа полковника Жиркевича по справедливости может считаться живой и яркой иллюстрацией быта арестованных. Все написанное в ней дышит правдою, знанием быта арестованных, их среды и обстановки. Нельзя не выразить г. Жиркевичу глубокой благодарности за его христианскую любовь к ближнему и благородное стремление пролить свет на темную среду людей заключенных и улучшить их печальную жизнь и обстановку. Указанные г. Жиркевичем печальные явления из быта арестованных в Виленской гауптвахте, усугубляющие тяжесть наказания, несомненно, имеют место и в других гауптвахтах. Необходимо, однако, в видах справедливости, присовокупить, что г. Жиркевич несколько обобщает констатируемые им факты и явлениям случайным придает постоянный характер.

Военные гауптвахты, как полковые, так и главные (в городах, где расположено несколько воинских частей), в большинстве случаев устраиваются по одному общему плану. Они состоят из двух общих камер — «для осужденных» — с нарами, нескольких отделений для помещения в них арестуемых так называемым усиленным арестом. Помещения для этого рода арестованных бывают холодные, темные, не более двух аршин в квадрате. Свет проникает в них только через небольшое отверстие, сделанное в дверях для наблюдения за арестованными со стороны часового. В главной гауптвахте содержатся: воинские чины, состоящие под судом и следствием, осужденные впредь до отправления в места заключения, отбывающие наказание за неимением места в военных тюрьмах, арестованные офицерами и полицией для прекращения беспорядков, а также воинские чины разных команд, не имеющих своих карцеров, как например: инженерной, интендантской и других. В полковых гауптвахтах арестовываются нижние чины за разные мелкие обыденные поступки, совершаемые в своих частях. Лица, арестованные простым арестом, согласно параграфу 19 Устава внутренней службы, спят на выдаваемых им тюфяках и подушках, арестованные же арестом строгим и усиленным — на голых нарах. На ночь в помещение арестованных (параграф 21) ставится параша. Число арестованных в главных гауптвахтах находится в прямой зависимости от числа расположенных в этом пункте воинских частей. По отзывам знающих лиц в больших городах, как например: Петербург, Москва, Варшава, Одесса, Киев, Вильно, на главной гауптвахте содержится ежедневно средним числом до 20 человек, в остальных городах, где имеются главные гауптвахты, число арестованных в среднем не превышает 2–4 человек в день. В полковых гауптвахтах содержится средним числом ежедневно 2–5 человек.

Условия содержания арестованных в большинстве случаев бывают более благоприятными для арестованных в полковых гауптвахтах. Находясь под непосредственным наблюдением командира части, они содержатся более опрятно: арестованные здесь каждую неделю получают белье и два раза в месяц водятся в баню. Что же касается до условий содержания арестованных в главных гауптвахтах, то таковые бывают менее благоприятны для арестованных по многим причинам. Главной из этих причин является самая категория арестованных. Отбывая здесь наказание или находясь под судом и следствием за более или менее серьезные проступки, арестованные на главных гауптвахтах обыкновенно не водятся в баню из опасения побегов и за отдаленностью заключения, менее аккуратно получают белье и необходимую одежду из своих частей. Самое помещение главных гауптвахт, вследствие указанных в записке Жиркевича «междуначалия» и «многоначалия», содержатся менее опрятно. К этим неблагоприятствующим для арестованного условиям нужно прибавить еще явления чисто случайного характера. На главную гауптвахту обыкновенно отправляются арестованные полицией военные дезертиры и разные пьяницы из нижних воинских чинов, пропившие и растратившие казенную одежду и вещи, ввиду чего снабжение их необходимой одеждой и бельем часто представляется крайне затруднительным. Иногда оказывается, что часть, где служит арестованный, находится далеко от места ареста или арестованный получил свою следуемую по положению одежду и белье. В такого рода случаях арестованный долгое время, пока идет о нем переписка, носит одну и ту же рубаху, не имея возможности ее вымыть или переменить, вследствие чего в помещениях гауптвахты развивается масса всевозможных паразитов, борьба с которыми представляет большую трудность. Один из священников дисциплинарного батальона мне сообщает, что в дисциплинарном батальоне, где условия содержания заключенных значительно лучше, чем на гауптвахте, ему приходилось быть свидетелем той почти неодолимой борьбы, которую вели работающие в швальне портные с паразитами, находящимися в присланных в швальню для исправления шароварах и мундирах.

Параши, состоящие из ведра или ушата, часто протекающих, делают воздух в камере для свежего человека невыносимым. Все эти условия, без сомнения, делали бы положение арестованных на главных гауптвахтах весьма тяжелыми, если бы облегчающим обстоятельством не являлась малочисленность арестованных и случайность пребывания в них людей нечистоплотных или не имеющих необходимой перемены платья. Малочисленность арестованных представляет им возможность соблюдать некоторую чистоту в помещении и наблюдать за собою.

Обрисованное таким образом положение арестованных на главных гауптвахтах дает полную возможность видеть, что меры, указанные г. Жиркевичем, насколько желательны, настолько и необходимы.

Для устранения этих недостатков, по моему убеждению, является необходимым:

а) Устройство при главных гауптвахтах библиотек из книг религиозно-нравственного содержания и других. При существовании хорошо составленной и приспособленной к развитию и положению арестованных библиотеки и время ареста не проходило бы так бесполезно и томительно для арестованного, как проходит в настоящее время; грамотные читали бы книги неграмотным, возбуждая у них и у себя лучшие мысли и чувства.

б) Посещение священниками арестованных в главных полковых гауптвахтах для назидания и увещания не менее одного раза в неделю, по преимуществу в воскресные и праздничные дни, а в главных гауптвахтах больших городов или при большой численности арестованных — ведение духовных бесед, религиозно-нравственных чтений и совершение богослужений (всенощной и обедницы) в воскресные и праздничные дни, а также молебнов в дни высокоторжественные.

в) Обязательная выдача каждому арестованному христианину Евангелия и молитвенника.

г) Обязательное посещение священниками гауптвахт в дни Рождества Христова и Св. Пасхи с крестом, а в день Крещения Господня с святою водою.

В интересах дела весьма желательно, чтобы заведывание библиотеками, выбор книг для них и выдача их арестованным были возложены на военных священников, коих больше всего касается религиозно-нравственная сторона воинских чинов и по преимуществу состоящих в непосредственном ведении Комендантских управлений, коим подведомы главные гауптвахты. Арестованным же в полковых гауптвахтах могут быть выдаваемы книги из имеющихся при полковых церквах библиотек, назначаемые для чтения нижним чинам.

Означенные меры, оказывая воздействие на арестованных в смысле их исправления и облегчения их положения, несомненно, повели бы к улучшению помещений и быта арестованных и возбудили бы более внимательное отношение к ним подлежащего военного начальства.

Бросающимся в глаза упущением является отсутствие в помещениях гауптвахт святых икон. Что касается до обучения арестованных грамоте, то кратковременность заключения, доходящая только в самых исключительных случаях до двух месяцев, малочисленность арестованных и несоответственность их обстановки условиям обучения — являются существенными препятствиями к установлению этого весьма желательного нововведения.

«Забытые», по словам г. Жиркевича, военные арестанты не будут забыты вашим высокопревосходительством, попечительным отцом о всех своих подчиненных. О сем почтительно просит ваше высокопревосходительство усердный богомолец и слуга

Протопресвитер Александр Желобовский.